Никакой рецессии экономики в России сейчас нет, а есть плавное замедление темпов ее роста, которым сопровождается процесс ее ухода из зоны «перегрева». Такое заявление сделал в Новосибирске директор департамента денежно-кредитной политики ЦБ РФ Андрей Ганган в ходе встречи с представителями бизнеса в регионе.
«Мы понимаем, что находимся в некоем переломном моменте с точки зрения охлаждения экономической активности, разворота инфляционных трендов, и нам крайне важно ориентироваться на оперативные индикаторы, и в этом смысле индикатор бизнес-климата нам очень помогает», — отметил, в частности, он.
При этом Андрей Ганган заострил отдельное внимание на том, что некоторые представители экспертного сообщества начинают нагнетать ситуацию и сгущать краски, предпочитая объяснять происходящее именно рецессией.
Да, согласился он, экономическая картина сейчас крайне неоднородная, и есть отрасли, где производство ощутимо падает — черная металлургия, нефтегазовый сектор, отрасли гражданского машиностроения, но также есть и много отраслей, где имеется рост — фармацевтика, производственное оборудование, отрасли химической промышленности, однако это именно замедление роста, а не рецессия.
«К сожалению, это нормально, что есть такая большая неоднородность по отраслям», — резюмировал он, добавив, что хотя в этом году ключевая ставка Банка России в этом году может варьироваться в диапазоне 19,5−21,5%, однако уже в следующем году она может опуститься до 13−14%(при уровне инфляции в 4%), а еще через год — и вовсе до однозначных значений.
Примечательно, что рассуждения о рецессии в экономике стартовали, по всей видимости, после прозвучавших на нынешнем международном экономическом форуме в Петербурге (ПМЭФ) слов министра экономического развития Максима Решетникова о том, что «по текущим ощущениям бизнеса и по индикаторам мы в общем уже, мне кажется, на грани перехода в рецессию», и хотя «по цифрам у нас охлаждение», однако «все наши цифры — это зеркало заднего вида».
Но не успело замолкнуть эхо этих слов, как на всех уровнях нашей власти зазвучали дружные заверения в том, что никакой рецессией нынешняя ситуация в экономике даже и не пахнет, отчего в экспертном сообществе (да и просто среди граждан) зазвучали личные мнения о том, что, мол, «власти скрывают истину за позитивными прогнозами, а на самом деле все уже очень плохо».
Так что же происходит с нашей экономикой на самом деле? Нам пора уже, образно говоря, накрываться белой простыней и ползти по направлению к экономическому кладбищу, или все происходящее — не более чем преходящий момент?
— Истина находится в зоне объективных факторов, и она такова, что за 4 первых месяца 2025 года у нас зафиксировано падение темпов экономического роста до 1,5%, — констатировал в беседе с «СП» экономист Никита Масленников.
— Да, налицо ухудшение опережающих индикаторов, однако это все-таки не рецессия. Рецессия — это когда в течение двух кварталов наблюдается отрицательный темп. А у нас темпы роста хоть и снизились, однако все еще в плюсовой зоне.
Если оставить за скобками сложные для обывателя методики подсчета темпов роста с деловой активностью и перейти к понятным ассоциациям и параллелям, можно сказать, что рецессия — это когда заболевший человек меряет температуру, и на термометре видит 40 градусов. А у нас сейчас на термометре, по моим личным ощущениям, градусов 37 с небольшим.
«СП»: То есть, небольшое недомогание, только и всего?
— Мое мнение таково, что ситуация в целом не очень здоровая. Температура, как мы видим, не слишком критична, но и не вполне нормальна с точки зрения того же уровня инфляции. Одновременно с этим мы наблюдаем любопытные и парадоксальные вещи.
Например, в июне, впервые за три предыдущих квартала, вдруг начал расти индекс потребительской уверенности. А это говорит в целом о том, что люди начали чувствовать себя увереннее, увидев определенное торможение темпов инфляции.
Вместе с тем у нас достаточно все тяжело с инвестициями, а именно они являются главным залогом будущего экономического роста. Инвестиции в проекты со средним сроком окупаемости в 3−5 лет, допустим, просто не живут при инфляции выше 5,5%.
При такой инфляции рыночные ставки выходят на уровень 12−13%, по льготным кредитам -на 7−9%, а средняя ключевая ставка — на уровень 13−14%.
Вот если (или когда) мы на такие показатели выйдем, можно говорить о сильном, уверенном росте нашей экономики, а пока мы находимся в зоне риска.
«СП»: Используя простые человеческие аналогии, можно ли говорить о том, что организм нашей экономики имеет достаточный иммунитет для того, чтобы самостоятельно справиться с нынешней «нетипичной простудой», или ему потребуется курс каких-нибудь сильнодействующих антибиотиков?
— Я бы не сказал, что сейчас нам не нужно ничего делать. Если бросить бороться с инфляцией и вновь начать резко наращивать бюджетные расходы, раздавать льготную ипотеку с кредитами, то мы уже к концу нынешнего года увидим на условном термометре те самые пиковые 40 градусов. Нам нужно сейчас сдерживаться.
— Кроме того, нам необходимо избавить экономику от совершенно диких вещей, — считает глава Союза предпринимателей и арендаторов России, экономист Андрей Бунич.
— Ну разве это дело, когда все деньги просто складируются в банках под высочайший процент, выкачиваясь отовсюду, да еще при этом повышается курс рубля на фоне ключевой ставки в 20%?
В таких условиях просто не может быть никаких инвестиций ни во что, потому что владельцам основных средств на наших длинных депозитах, чьи интересы главным образом и защищают все наши министерства и ведомства (а это, по моим подсчетам, не более 200 тысяч человек, имеющих примерно 35−40 триллионов рублей), вообще ничего делать не надо, чтобы сегодня получать около 40% прибыли в валюте.
А остальному населению ничего не остается, кроме как, условно говоря, класть зубы на полочку, покупая втридорога буквально «золотую» картошку.
Или возьмем абсолютный абсурд в строительном бизнесе. В отрасли мощный кризис, однако вместо того, чтобы снижать цены, девелоперы заявляют, что они их, наоборот, повысят, одновременно сократив объем предложения, замораживая стройки.
Вот такие вещи надо совершенно однозначно экономически расшивать. А для это необходимо создавать новую финансовую систему, нужна кардинальная реформа всего финансового сектора страны, создание рынка капитала внутри страны.
Новая налоговая система нужна, которая бы стимулировала производство необходимых товаров и услуг. Потенциал российской экономики на самом деле неограничен, что признают во всем мире, но он не используется.
Вместо этого, резюмировал Андрей Бунич, одни министерства говорят, что существующая модель экономики себя еще не исчерпала, и предлагают, образно выражаясь, ничего не предпринимать, хотя признают, что темпы роста нашей экономики падают.
А другие министерства утверждают, что она себя все-таки исчерпала, и ее надо бы сменить, однако ничего не предлагают взамен.
«Вот это отсутствие понимания, что же нам делать дальше, меня лично, честно говоря, очень тревожит. Это то ли признак некомпетентности наших чиновников, то ли признак их банального нежелания хоть что-то предпринимать по этому поводу.
У них, конечно, есть шикарная «отмазка» — мол, мировая экономика вот-вот свалится в рецессию, и мы вместе с ней, мировой тренд такой, ну что поделать", — заключил он.
